— Ты невероятная, — прошептал он, целуя в лоб. — Я никогда не встречал никого такого, как ты.
Мила улыбнулась. Закрыла глаза.
— Я хочу, чтобы каждое утро начиналось так, — сказала она. — Только мы двое. Только ты.
Он крепче прижал её к себе.
— Так и будет, — пообещал он. — Только ты. Только я. Навсегда...
Он всё ещё держал её голову у себя на груди, пальцы запутались в её волосах, медленно, почти машинально перебирая пряди. Дыхание его было глубоким, но уже не таким тяжёлым, как сразу после оргазма. Где-то внутри него всё ещё теплилось ощущение её рта, её языка, её доверия — такого полного, что казалось, будто она отдала ему больше, чем тело. Отдала кусочек своей души.
Мила не двигалась. Только слушала его сердце. Биение было размеренным, но для неё оно звучало как песня, которую можно слушать вечно. Она чувствовала вкус его семени на языке, но это не вызывало отвращения — только желание остаться здесь, рядом, навсегда. Как будто теперь она знала, что значит быть по-настоящему близкой с человеком. Не физически — духовно. До глубины.
Слова не шли с языка. Потому что не существовало тех, которые могли бы передать это. Не существовало слова для того, как он смотрел на неё сейчас — не как на любовницу, не как на сестру. А как на кого-то... большего. Кто был частью его самого. И не существовало слов для того, как она прижималась к нему — не из страха, не из желания, а просто потому, что вне его объятий ей было пусто. Как без воздуха.
— Я не могу сказать тебе, как ты важна для меня, — прошептал он вдруг, голос хриплый, почти сонный.
Она подняла глаза, посмотрела на него. Не спросила почему. Просто ждала.
— Потому что нет таких слов, — сказал он. — Есть «люблю», есть «нужна», есть «не могу без тебя». Но ничего не передаёт, насколько ты мне дорога. На самом деле.
Мила молчала. Потом положила ладонь на его грудь, прямо над сердцем.
— Я тоже не могу объяснить, — прошептала она. — Когда я с тобой... мне кажется, что весь мир исчезает. Что я не боюсь ничего.
Он обнял её крепче. Почувствовал, какая маленькая она на самом деле — как ребёнок, которого нужно защищать. Но не как ребёнка. Как женщину, которая выбрала его, свою половину, и теперь не собирается никому отдавать.
— Мне страшно, — сказала она, почти шёпотом. — Что мы делаем что-то не так. Что нас осудят.
Он провёл рукой по её спине, от плеч до бёдер. Тихая, успокаивающая ласка.
— То, что между нами... Это правда. И правду нельзя называть плохой.
Мила закрыла глаза. Его пальцы снова начали гладить её волосы, и она поняла, что может слушать этот звук — его голос, его дыхание, его сердце — вечно.
— Я хочу быть с тобой, — сказала она. — Не просто ночью. Не только тогда, когда никто не видит. Всегда....
— Так и будет, — сказал он. — Обещаю.
И хотя они оба знали, что обещания не всегда сбываются, в этот момент они верили. Они верили, что смогут. Что будут вместе. Что их связь важнее любого мнения, любого правила, любой нормы. Потому что никакие слова не могут описать чувства, которые они испытывают. Но они и не нужны.
Потому что между ними — больше, чем любовь...
