Их восприятие травмировано, границы допустимого размыты, а желания предельно обострены.
Так до чего же эти нимфы могли додуматься и что могло их остановить?
Ответ был очевиден, а столкновение двух «комет» - неизбежно и вышедший из душа, в одном только полотенце на голое тело Никита, ни сколько их не замедлил.
Девочки страстно целовались, вцепившись пальцами друг другу в промежность. И если Диана, действуя по наитию, только искала, где бы меня приласкать, то я-то уж точно знала все её сладкие места.
Конечно, оставались вопросики по технике, но это были мелочи, ведь мне уже было известно, что Диана любит пожёстче.
Удивительно, но за два с половиной года замужества я совсем ничего не забыла и с такой же рослой как моя бывшая Света партнёршей мне было привычно и удобно.
У обеих моих лошадок, что у светлой, что у тёмной оказались гиперчувствительные соски, отзывчивый на мои поцелуи трепещущий животик и просто не вероятно дикая бусина клитора. Как только мои пальчики проскользнули Диане в шорты, исход этого приятного поединка был предрешён.
Чувствуя, что и сама уже утопаю в своих выделениях, я, с наслаждением слушала сладкоголосую трель следующих друг за другом Дианиных оргазмов и покрывая грудь и животик партнёрши поцелуями, без устали драла её жадно хлюпающую пиздёнку четырьмя пальцами своей сильной правой руки.
— Аня – Анечка... Ну остановись ты хоть на минутку... Оу, блядь!... мне кажется или я описалась?!...
Диван под нами и действительно был весь мокрый, от пота, сквирта и Дианиных выделений, ведь я всё ещё оставалась в брюках, на которых отчётливо виднелось мокрое пятно между ног.
Никита смотрел на нас не отрываясь, но не вмешивался, хотя его член стоял, а глаза жадно горели. Новый подход, смена позиции, и я сдёрнула насквозь мокрые шорты любовницы, бросила их на пол и очень ловко, обняв её за ягодицы протиснулась лицом между ног, прильнув к своему самому сладкому, желанному лакомству.
Казалось, потерявшая всякую связь с реальностью Диана, вновь ожила, выгнулась, обняла моё лицо ладонями и застонала.
— Ох, мамочки, . . . не надо! Я же там грязная вся...
Девочка не понимала, что в этом и было то самое, давно мне так нужное, вязкое, сладко-пряное чувство обладания лучшей для меня самкой.
Прошла ещё пара минут, и я окончательно уделала свою жертву. Диана, на глазах своего изумлённого братца несколько раз обкончавшись лишилась чувств, а я в роли победительницы, вся перепачканная её любовным соком, разгорячённая и взъерошенная было направилась в ванную, когда Никита встал и скинув с себя полотенце преградил мне путь
— Аннушка, что это ты с ней сотворила?
— А ты разве не всё видел?
— Да уж видел-видел. (Никита лукаво мне улыбнулся) И как тебе моя сестрица?
— Божественно! (Я утёрла рукой свои перепачканные Дианиными выделениями щёки и подбородок): - Попробуешь? (протянула руку к Никитиному лицу)
— Её я уже не раз пробовал. Вот тебя бы я пригубил.
Пьяненькая от вина и сексуального куража, уже в край осмелевшая я, по кой то чёрт, пыталась провоцировать.
— Я ведь вроде не в твоём вкусе?
— Уже в моём ...
Никита просунул мне свою руку между ног, туда, где сейчас было так мокро и очень жарко. Это было неожиданно, я не успела ему помешать и наглые пальцы легко нащупали мою яростную бусину сквозь мокрую ткань брюк. На удивление мне не было больно или не приятно, но я, соблюдая приличия, сразу это пресекла.
— Извини, но мой ответ ты знаешь.
— Ты за мужем?
— Именно.
— А что же Диана?
— Она меня не трахала...
— Тонкая же, однако у тебя философия супружеской верности.... Может тогда куни?... это ведь тоже не секс...
— Бессмысленно, я всё равно с тобой не кончу.
— Не попробуем, не узнаем.
Никита легко, как пушинку, усадил меня попой на стол, протиснулся между моих ног и не позволяя отвернуться стал целовать в губы, а его упругий член с силой упёрся мне в промежность.
Протестуя, я замычала и отчаянно упираясь ладошками ему в грудь, сомкнула губы и попыталась отвернуться.
— Ммм... Пусти!... Я же сказала нет!... Отвали от меня!
Я отчаянно вертела задницей на столе, пытаясь отпихнуть нахала и спрыгнуть, а по факту получалось лишь ёрзать через тонкую и мокрую ткань на сильном члене. С выпученными от возмущения глазками, пища и поскуливая, я пару раз безуспешно попыталась пробить насильнику по лицу, пока он стягивал с меня джерси, вылизывал мне шею и целовал лицо, сжимая под топом в ладонях моих малышек.
— Такие маленькие и чувственные.
Никитины пальцы, настойчиво, но не грубо играли с моими сосками, от чего внизу живота нарастал ком возмущения, ярости и как ни странно, сильнейшего возбуждения.
— Может снимешь брюки, так нам будет куда проще.
— Животное, . . . совсем не понимаешь русских слов?... Нет, значит нет!
— Ну уж себе то не ври, . . . ведь хочешь... и выёбываешься. Мокрая уже как сука... Уступи, не обостряй! Обещаю, будет хорошо...
— НЕТ!: дрожа от беспомощности, гнева и возбуждения процедила я сжав зубы.
— Значит будет через силу.
— Я буду орать на весь дом!
— Да по хуй, я всё равно тебе засажу!
Мы с Никитой оба были готовы дойти до конца, он страстно желал меня взять, а я, подсознательно, была готова отдаться, но хотела, чтобы это обошлось ему как можно «дороже».
Ох, кто знает, чем бы всё кончилось если бы не Диана?
— Вижу играете? (она обняла брата за напряжённую голую ягодицу и запустила пальцы мне в волосы, нежно массируя затылок).. . Бессовестные, так и не дали мне хорошенько понежиться.... Ладно, будем тогда играть втроём, но не в эту игру.
— Никитка, нельзя так с девочкой, если она не хочет...
— Блядь, да она мокрая вся, просто выёбывается!
— Тсс... (Диана приложила свои пальчики к Никитиным губам): ну то, что она мокрая это совсем не твоя заслуга. Ты ведь это понимаешь?
— Да хочет она!... И уже почти дала!
— Но Аня не выбирала изнасилование. Не будь уродом братик и прояви терпение.... Мы в душ, зайдёшь к нам минут через 15.
Диана сжала в ладони всё еще напряжённо стоящий братский хуй и увела меня в душевую.
— Ди, я ему не дам. Твой брат – потерявшее берега животное! Он совсем не умеет по нормальному просить!
Моя новая любовь стянула с меня топ, уронила на пол мои мокрые брюки и умилилась на мои простые, совсем не нарядные, белые трусики.
— Мм..., выглядишь всё ещё как школьница. Мило и очень сексуально.
— Ты считаешь? (Я замерла, прикрывая ладошками грудь)
— Я вижу. (Диана убрала мои руки, целуя и нежно облизывая моих малышек, обняла ладонями за попочку.)
Ох, мамочка, это было восхитительно! Я буквально таяла в её руках, как фруктовый лёд на солнышке.
Дианина рука, скользнула вниз по моей попе и пару раз по ней шлёпнув, заставила меня её отклячить. Разумеется, я знала, как удобно меня брать сзади, ведь благодаря глубокому прогибу, арке между моих стройных ног и вагине, близко расположенной к анальной дырочке, я была очень доступна, чем мой Женя так любил пользоваться в публичных местах.
Вот так, неожиданно быстро, смелые Дианины пальчики уже оказались во мне. Легко проникая в моё истекающее соками лоно, они двигались всё настойчивей, заставляя меня сначала тяжело задышать, а после, уткнувшись лицом партнёрше в грудь, тихо застонать. Эти неумелые, но такие долгожданные ласки, сводили с ума.
— Боже, Диана... а-аммм...
Продолжая сжимать в руках аппетитные ягодицы любовницы, я надрывно пыхтела у неё на груди, а она уже во всю трахала меня четырьмя пальчиками теперь уже спереди, звонко шлёпаясь ладонью о лобок.
— Я всё правильно делаю? Тебе ведь нравится?
— Да-да... только прошу не прекращай и не замедляйся!
— Как скажешь милая.
Диана нежно поцеловала меня в губы, на что я сразу же ответила, прикрыв от удовольствия свои глазки.
Ах, как же это было приятно и волшебно, наверное, даже слишком волшебно, чтобы не иметь обратной стороны и неизбежных, совсем не желанных, последствий.
Не удивительно, что, истосковавшись по шустрым женским пальчикам, я так быстро кончила и заливая ладонь партнёрши своим соком, обессиленно повисла у неё на плече, еле держась на дрожащих ногах, когда сзади к моей попочке пристроился Никита.
Головка его сильного члена уже начала аккуратно меня раздвигать, но я постаралась выпрямиться и не пустить нахала дальше.
— Да блядь! … Нет же, . . . я тебе не разрешаю!
Диана стала меня целовать, нежно обнимая одной рукой за щёку, а другой наглаживая мою бусину между ног, а Никита держал обеими руками за бёдра, но пока не прогибал и дальше не входил. Он целовал меня в шею и терпеливо ждал приглашения.
— Анюта, могу я разделить тебя с братом?... Обещаю, он будет нежен, и втроём мы точно преодолеем твоё неприятие мужчин.
— Ди, пожалуйста не надо, ведь это будет уже совсем не шалость, а измена...
— И долго ещё ты собираешься маяться, не кончая?... Позволь нам тебе помочь...
— Но я хотела только с тобой.
— Так я тут, с тобой и никуда не денусь... Просто прогнись, впусти Никиту и мы будем любить тебя вдвоём.
— Я не должна Ди, . . . не заставляй меня...
— Просто, выпяти попочку милая.
Диана, не прекращая драконить мне клитор, продолжала сладко целовать и под таким сильным её напором, я уступила и глядя любовнице в глаза, медленно отклячила свою задницу.
