Я никогда не любил ездить к бабушкам и дедушкам.
Я всегда чувствовал себя неловко среди старых фотографий, запаха лекарств и слишком тёплых объятий. Но у деда было что-то другое. Всегда. Его дом пах деревом, кожей и чем-то ещё — чем-то, что невозможно описать словами. Возможно, это был запах его самого. Или воспоминаний. Он встретил меня у калитки, как и обещал. Старая рубашка навыпуск, потёртые брюки, руки в карманах. Высокий, плотный, с широкими плечами, которые уже немного осели под тяжестью возраста, но всё ещё оставались такими же надёжными, как в моих детских воспоминаниях.
— Привезли тебя, значит, — сказал он, беря мой рюкзак. — Не стой как столб, иди сюда.
Я подошёл. Он обнял меня, прижав к себе. Его руки были сильными. Тело — твёрдым, но тёплым. Я почувствовал запах мыла и старых книг. Мне стало тепло. Неловко. Хорошо.
— Ты вырос, — добавил он, отстраняясь. — Почти мужик. Только глаза всё такие же — как у мальчишки.
Я опустил взгляд. Как обычно. Потому что не знал, что сказать. Потому что не мог смотреть ему в глаза, когда он говорил со мной так. Комната, куда он меня проводил, была маленькой, но уютной. Кровать с покрывалом в цветочек, окно с занавеской, книжная полка с потёртыми корешками. Всё здесь было каким-то... родным. Слишком родным. Когда я вошёл, мне захотелось остаться. Но одновременно — убежать.
— Размещайся, — сказал он. — Чай будем через полчаса.
Я кивнул, поставил вещи и сел на край кровати. Руки дрожали. Не сильно. Но я чувствовал это. Может, просто устал от дороги. А может... Может, дело было в нём. Через некоторое время он вернулся. Без слов. Просто посмотрел на меня. Так, как будто видел меня насквозь. Все мои страхи, все мои мысли. Всё, чего я сам не понимал.
— Подойди сюда, — попросил он.
Я замялся.
— Зачем?
— Просто подойди.
Я подошёл. Остановился перед ним. Он сидел на стуле, чуть откинувшись назад. Посмотрел на меня сверху вниз. Словно оценивал. Но не с насмешкой. С интересом. С какой-то почти нежностью. Он протянул руку. Коснулся моей щеки. Ладонь была шершавой, но тёплой. Я вздрогнул.
— Ты такой же, как раньше, — прошептал он. — Только теперь ты должен научиться быть собой.
Я не ответил. Не знал, что сказать. Хотел спросить — а кто я? Что он видит во мне? Почему я чувствую себя так, будто он знает обо мне больше, чем я сам? Но я молчал. И только ждал. Мы пили чай долго. Говорили мало. Больше смотрели друг на друга. Он — внимательно, я — неловко. Иногда наши руки случайно соприкасались. Не специально. Просто так получалось. Но каждый раз я чувствовал, как внутри что-то дрогнет. Не страх. Не желание. Что-то между. Потом он сказал:
— Сегодня тепло. Пойдём искупаемся. В реке.
Я кивнул. Не потому, что хотел. А потому, что знал: если он предложил — это важно. Мы дошли до реки молча. Солнце клонилось к закату, воздух стал мягче, наполненный ароматом трав и влажной земли. Он первым начал раздеваться. Медленно, без лишних движений. Снял рубашку, потом брюки, потом трусы. Остался голым. Стоял ко мне спиной. Широкая спина, мускулистые плечи, тело, которое знало годы, но всё ещё оставалось сильным. Я медлил.
— Не бойся, — сказал он, не оборачиваясь. — Здесь никто не осудит.
Я глубоко вдохнул. Снял футболку. Потом джинсы. Потом всё остальное. Когда я закончил, он обернулся. Посмотрел на меня. На моё тело. На мой живот, на грудь, на то, что скрывалось ниже. И не отвёл взгляд.
— Ты красивый, — сказал он. — Не думай иначе.
Я покраснел. Хотел отвернуться, но не смог. Он смотрел слишком прямо. Слишком... по-настоящему. Мы зашли в воду вместе. Она была прохладной, но приятной. Обволакивающей. Мы молчали. Только слышалось дыхание и плеск воды. Потом он подошёл ближе. Оказался рядом. Совсем рядом. Его тело — огромное, твёрдое, волосатое — касалось моего плеча.
— Ты боишься? — спросил он.
— Нет... просто... я не знаю, чего ты от меня хочешь.
— Я хочу, чтобы ты был собой.
И если тебе нужно время — я дам его. Только не прячься. Он положил руку мне на спину. Провёл вверх. Затем вниз. К самому краю ягодиц. Я задержал дыхание.
— Ты позволишь мне быть с тобой? — спросил он. — Не сейчас. Когда будешь готов.
Я не ответил... После реки мы вернулись домой молча. Воздух стал прохладнее, но внутри меня всё ещё оставалось тепло. Я чувствовал его — не физически, а как-то иначе. Будто он уже начал проникать внутрь, медленно, осторожно, как тень, которая поселяется в уголке комнаты и больше не уходит. Мы переоделись в своих комнатах. Он — в старую рубашку навыпуск, я — в спортивные штаны и футболку. Мне было немного тесно внизу. Как будто что-то просыпалось, чего я раньше не замечал.
Он снова предложил чаю. Я согласился. Хотелось быть рядом. Хотелось понять, что происходит со мной. Мы сидели за столом, как раньше. Только теперь между нами было что-то новое. Что-то невидимое, но ощутимое. Напряжение. Ожидание.
— Ты всегда был стеснительным, — сказал он, помешивая ложкой сахар. — Это хорошо. Значит, ты умеешь ценить близость.
Я покачал головой:
— Не уверен, что я вообще знаю, что это такое.
Он улыбнулся. У него была такая улыбка — не широкая, не громкая, просто чуть приподнятые уголки губ. Но она говорила больше, чем слова.
— Близость — это когда ты позволяешь кому-то видеть тебя настоящего.
Даже если тебе страшно. Даже если ты не знаешь, кто ты на самом деле. Я посмотрел ему в глаза. И впервые не опустил взгляд. Потом он встал. Подошёл ко мне. Поставил кружку на стол. Положил руки на мои плечи. Мягко. Сильно.
— Пойдём, — сказал он. — Я хочу показать тебе кое-что.
Я поднялся. Он повёл меня в коридор. Остановился у окна. Свет улицы едва пробивался сквозь занавески. Мы были одни. Только мы двое. И тишина. Он обернулся. Посмотрел на меня. Потом положил одну руку мне на затылок, другую — на живот.
— Расслабься, — прошептал он. — Я не сделаю ничего без твоего разрешения.
Я не ответил. Просто стоял. Чувствуя его ладонь на себе. Его пальцы чуть ниже пупка. Я задержал дыхание.
— Ты чувствуешь? — спросил он. — То, как тело реагирует на близость?
Я кивнул. Да. Я чувствовал. Мои мышцы напряглись. Сердце забилось быстрее. Кровь потекла быстрее. Где-то глубже. Его рука медленно поползла ниже. По линии штанов. Легко, почти невесомо. Потом он провёл кончиками пальцев по шву. Прямо по центру. Я вздрогнул.
— Не бойся, — сказал он. — Это нормально.
Я не двигался. Не говорил. Только чувствовал. Его пальцы нашли край ткани. Слегка нырнули внутрь. Коснулись кожи. Я закрыл глаза. Он провёл рукой по моему члену. Не сильно. Просто лёгкое прикосновение сверху. Через ткань.
— Ты красивый, — повторил он. — И ты хочешь этого. Даже если сам ещё не осознал.
Его рука замерла. Ждала. Не давил. Просто ждал. И тогда я сделал то, чего не ожидал даже от себя. Я слегка прижался к его ладони. Сам. Словно говорил: «Не останавливайся». Он улыбнулся. Почти гордо. Потом наклонился и поцеловал меня в лоб.
— Хорошо, — прошептал он. — Я научу тебя всему.
Но медленно. Осторожно. Как ты заслуживаешь. Он убрал руку. Отступил на шаг. Но его тепло осталось. Внутри меня. Под кожей. Где-то глубоко.
— Иди спать, — сказал он. — Завтра будет новый день.
Я кивнул. Развернулся. Пошёл к своей комнате. Но перед тем как закрыть дверь, я оглянулся. Он всё ещё стоял у окна. Смотрел вслед. Спокойно. С любовью. Но уже сейчас я чувствовал, как внутри меня что-то открывается. Что-то, что нельзя закрыть.
Я проснулся рано. Дом был тихим, как будто ещё не проснулся вместе со мной. Только скрип половиц да шёпот ветра за окном. Я лежал на спине, уставившись в потолок, и чувствовал, как внутри меня всё ещё теплится вчерашнее ощущение — его ладонь на моём животе, его голос рядом с ухом, его взгляд, который знал обо мне больше, чем я сам.
Я не мог понять, что со мной происходит. Не мог понять, почему мне хочется быть рядом с ним. Почему я боюсь этого и одновременно хочу большего. Когда я вышел на кухню, он уже был там. В старой рубахе, расстёгнутой до середины груди, с сигаретой в пальцах. Он сидел у окна, смотрел на улицу, где деревья покачивались под ветром.
— Доброе утро, — сказал он, не оборачиваясь.
— Привет...
Он затушил сигарету, встал, подошёл ко мне. Посмотрел в глаза. Не спросил, как я спал. Не начал говорить о чём-то обыденном. Просто стоял. Смотрел.
— Ты думал обо мне ночью? — спросил он.
Я замер.
— Я... да. Наверное.
Он улыбнулся. Почти грустно.
— Я тоже о тебе думал. О том, как ты будешь целоваться.
Мои щёки вспыхнули. Сердце заколотилось. Я хотел сказать, что никогда никого не целовал. Что даже не знаю, как это делается. Но он не дал мне заговорить. Его рука легла мне на затылок. Медленно. Уверенно. Он притянул меня ближе. Так близко, что я почувствовал запах его кожи — немного мыла, немного пота, немного чего-то древнего и родного.
— Расслабься, — прошептал он. — Я покажу тебе.
Его губы коснулись моих медленно. Не сразу целиком. Сначала уголок. Лёгкое прикосновение, как будто он проверял, готов ли я. Я не двигался. Не дышал. Только чувствовал. Потом он углубил поцелуй. Его язык коснулся моей нижней губы. Медленно провёл по ней. Я вздрогнул. Открыл рот чуть шире. Он вошёл внутрь. Нежно. Словно искал что-то. Или просто хотел быть ближе.
