Я не знал, что делать. Мои руки висели вдоль тела как чужие. Но он не торопил. Он двигался за нас обоих. То касался моего языка, то отводил его обратно, то целовал глубже, то снова становился нежным. Он целовал меня так, как будто я был первым человеком, которого он любил. Когда он отстранился, я всё ещё держал глаза закрытыми. В голове звенело. Губы горели. Грудь вздымалась часто, слишком часто.
— Ты хорошо целуешься, — сказал он, гладя меня по волосам. — Даже без опыта.
— Я... я ничего не делал.
— Вот в этом и вся прелесть. Ты не играл. Ты чувствовал.
Он снова поцеловал меня, но короче. На этот раз — в лоб.
— Сегодня будет новый день, — добавил он. — И я покажу тебе ещё больше.
Я кивнул. Не знал, что сказать. Не знал, как вернуть себе самообладание. Потому что после этого поцелуя я понял одну вещь: Я больше не тот, кто приехал сюда вчера. Что-то внутри меня изменилось. И я не хотел возвращаться назад. Мы всё ещё стояли у окна. Его рука оставалась на моих волосах, его дыхание касалось моего лба. Я чувствовал запах его кожи, вкус его губ, которые ещё не успели исчезнуть из моей памяти.
Он отстранился, но не полностью. Только настолько, чтобы я мог видеть его глаза. И в них было что-то такое, чего я раньше никогда не замечал. Не просто забота. Не просто внимание. Что-то глубже. Гораздо глубже.
— Ты понимаешь, что происходит между нами? — спросил он тихо.
Я молчал. Хотел сказать «да», но не был уверен. Хотел сказать «нет», но боялся, что он отдалится. Он улыбнулся, будто прочёл мои мысли.
— Не нужно отвечать сейчас. Но ты должен знать одну вещь.
Он опустил взгляд. Провёл большим пальцем по моей щеке.
— Я не собираюсь делать ничего против твоей воли. Если ты скажешь «хватит» — я остановлюсь.
Я кивнул. Хотел поблагодарить его за это, но слова застряли где-то внутри.
— Но... если ты хочешь продолжить, — добавил он, чуть ниже голосом, — то знай: я буду рядом. Каждый шаг. Каждое прикосновение. Каждый раз.
Он сделал паузу. Посмотрел мне прямо в глаза.
— Потому что ты мне дорог. И потому что я хочу быть тем, кто научит тебя любить. Даже если это будет сложно.
Я не сразу нашёл в себе силы заговорить. Мои губы были всё ещё влажными от его поцелуя, язык помнил вкус его слюны, а сердце колотилось слишком быстро, чтобы я мог думать связно.
— Почему я? — прошептал я. — Почему именно я?
Он усмехнулся. Почти грустно.
— Потому что ты особенный. Не идеальный. Не готовый. Просто настоящий. И ты не боишься быть собой со мной.
Он взял мою руку. Положил её себе на грудь.
— Чувствуешь? — спросил он. — Вот почему я выбрал тебя. Не осознанно. А так... интуитивно.
Под его рубашкой билось сердце. Медленное. Уверенное. Как будто оно знало правду задолго до нас обоих.
— Я не знаю, как быть с тобой, — сказал я, почти шёпотом. — Я даже не целовал никого раньше. Не говоря уже о другом...
— Значит, я стану первым, — ответил он мягко. — Первым во многом.
Он провёл рукой по моему животу. Опустил её чуть ниже. Лёгкое прикосновение поверх ткани.
— И я не тороплю тебя. Но я хочу, чтобы ты понимал: если ты позволишь мне быть с тобой... это будет по-настоящему.
— По-настоящему? — переспросил я.
— Да. Не ради удовольствия. Не ради эксперимента. А потому что ты мне нужен.
Ты. Саша. Мой внук. Мой мужчина. Я закрыл глаза. Его слова проникали внутрь как тепло. Как прикосновение. Как обещание.
— Я не знаю, как быть мужчиной, — признался я. — Не знаю, как быть с тобой. Я не уверен, что достоин этого.
— Ты достоин всего, что чувствуешь, — сказал он. — Даже если не понимаешь пока. Даже если тебе страшно.
Он снова прикоснулся к моим губам. Легче, чем раньше. Почти невесомо.
— Я научу тебя всему, — прошептал он. — Обещаю.
И тогда я впервые произнёс это вслух:
— Хорошо.
Просто одно слово. Но оно значило больше, чем любой поцелуй. Больше, чем любой договор. Это был мой первый шаг в мир, который я не понимал. Но хотел узнать. Он поцеловал меня ещё раз. Не сразу в губы — сначала провёл носом по моей шее, вдохнул запах кожи, потом лизнул ямку под подбородком. Я задержал дыхание. Пальцы сами собой вцепились в край стола.
— Ты готов? — спросил он, не отрываясь от моей шеи.
Я не знал, о чём он спрашивает. Готов ли я к этому? К чему-то большему? Или просто к тому, чтобы он взял меня в рот? Я кивнул. Только один раз. Но этого было достаточно. Его руки медленно потянули вниз молнию на моих штанах. Он не спешил. Делал каждое движение так, будто раскрывал старую книгу, которую ждал годами. С уважением. С трепетом. Он опустил их до колен, затем потянул вниз трусы. Мой член выскользнул наружу — полу твёрдый, чувствительный, покрытый первым потом. Я закрыл глаза. Мне было стыдно. И одновременно — слишком хорошо, чтобы остановить его.
— Посмотри на меня, — попросил он.
Я поднял взгляд. Его лицо было близко. Так близко, что я видел маленькие морщинки возле глаз, тени прошлого в его взгляде.
— Это красиво, — сказал он. — То, что ты мне даёшь.
Он положил руку на мой живот. Провёл пальцами по коже. Затем другой рукой осторожно взял мой член. Ладонь была тёплой. Шершавой. Уверенной. Я вздрогнул.
— Не бойся, — прошептал он. — Я сделаю тебе хорошо.
Его голова начала опускаться. Медленно. Так, чтобы я мог остановить его в любой момент. Но я не хотел. Хотел только одного — почувствовать его рот на себе. Первый контакт был лёгким. Только кончик языка коснулся головки. Горячий. Влажный. Я выдохнул резко, почти стоном. Он улыбнулся. Потом обхватил губами головку. Нежно. С заботой. Я закрыл глаза. Руки судорожно сжались в кулаки.
— Смотри на меня, — повторил он. — Я хочу, чтобы ты видел, как я тебя люблю.
Я открыл глаза. И увидел его. Его губы двигались, язык ласкал, горло принимало меня внутрь. Он не торопился. Брал меня глубоко, но не сразу. Сначала немного, потом чуть больше. Как будто давал мне время привыкнуть к нему. К себе. Каждый толчок его рта вызывал внутри что-то новое. Что-то, чего я раньше не знал. Не просто тепло. А огонь. Медленный, но всё сильнее разгорающийся.
— Дедушка... — прошептал я, не зная, что сказать.
— Да, внучек, — ответил он, не переставая. — Скажи мне, если станет слишком хорошо.
Но было уже слишком поздно. Мои бёдра начали двигаться сами. Медленно, робко, но я начинал чувствовать, как близок оргазм. Он понял это. Прижал одну руку к моему животу, второй сжал основание члена. Продолжал сосать. Быстрее. Глубже. Сильнее.
— Я скоро... — прошептал я. — Я не могу...
— Кончай, — сказал он. — В меня.
И я не смог сдержаться. Тело сжалось. Спина выгнулась. Я впился пальцами в край стола, когда первый толчок вырвался из меня. Он принял всё. Без паузы, без отстранения. Проглотил меня целиком. Проглотил мой страх. Мою невинность. Мою первую истинную радость. Когда я закончил, он не отпустил меня сразу. Подождал немного, пока я приду в себя. Только тогда выпустил мой член изо рта и провёл большим пальцем по нижней губе.
— Ты вкусный, — сказал он просто. — Особенно сейчас.
Я не мог говорить. Только смотрел на него. На его влажные губы, на его довольный взгляд. Он выглядел... счастливым. Не просто удовлетворённым. А действительно счастливым. Он встал. Обнял меня. Притянул к себе. Прижал мою голову к своей груди.
— Это только начало, — прошептал он. — Если ты хочешь большего — я дам тебе всё.
Я кивнул. Лишь теперь понимая, что не хочу останавливаться. Он не торопился. Даже после того, как я кончил у него во рту, он просто обнял меня, прижав к себе, и молча гладил по волосам. Его дыхание было ровным, тёплым, почти успокаивающим.
— Ты готов? — спросил он через некоторое время.
Я знал, о чём он. Не просто о теле. А обо всём. О том, чтобы принять его до конца. Физически. Эмоционально. Полностью.
— Да, — прошептал я.
Его пальцы замерли на моих волосах. Он чуть отстранился, посмотрел мне в глаза.
— Ты знаешь, что это будет больно?
— Знаю.
Он улыбнулся. Почти гордо. Почти трепетно.
— Хорошо. Тогда пойдём со мной.
Он взял меня за руку и повёл в свою комнату. Она была больше моей, с широкой кроватью, покрытой старым пледом. У окна стояла лампа, свет которой был мягким, почти медовым. Он закрыл дверь. Медленно. Без лишних движений. Потом подошёл ко мне, снова начал раздевать. На этот раз уже полностью. Снял с меня футболку, штаны, оставил меня голым перед собой.
— Ложись, — сказал он. — На бок.
Я послушался. Сердце колотилось слишком сильно. Внутри всё сжималось от страха и ожидания. Он лег рядом. Прижался ко мне сзади. Его тело было большим, плотным, немного жёстким от времени, но таким же родным, как и голос. Он положил руку мне на живот. Начал целовать шею. Плечо. Затылок.
— Расслабься, — прошептал он. — Я буду осторожным.
Его рука медленно поползла ниже. Коснулась ягодиц. Провела между ними. Нашла вход. Я задержал дыхание.
— Не бойся, — повторил он. — Я знаю, как любить тебя правильно.
Он смазал палец слюной. Притянул меня ближе. Осторожно ввёл один палец внутрь. Я выдохнул. Сильно. Громко.
